Неточные совпадения
— Я рад, что всё кончилось благополучно и что ты приехала? — продолжал он. — Ну, что говорят там про новое
положение, которое я
провел в совете?
Во время его губернаторства тетка Анны, богатая губернская барыня,
свела хотя немолодого уже человека, но молодого губернатора со своею племянницей и поставила его
в такое
положение, что он должен был или высказаться или уехать из города.
Как нарочно, кляча тащила неестественно долго, хоть я и обещал целый рубль. Извозчик только стегал и, конечно, настегал ее на рубль. Сердце мое замирало; я начинал что-то заговаривать с извозчиком, но у меня даже не выговаривались слова, и я бормотал какой-то вздор. Вот
в каком
положении я вбежал к князю. Он только что воротился; он
завез Дарзана и был один. Бледный и злой, шагал он по кабинету. Повторю еще раз: он страшно проигрался. На меня он посмотрел с каким-то рассеянным недоумением.
Вспомнила она, как она
в открытом, залитом вином красном шелковом платье, с красным бантом
в спутанных волосах, измученная и ослабевшая и опьяненная,
проводив гостей к двум часам ночи, подсела
в промежуток танцев к худой, костлявой, прыщеватой аккомпаньяторше скрипача и стала жаловаться ей на свою тяжелую жизнь, и как эта аккомпаньяторша тоже говорила, что тяготится своим
положением и хочет переменить его, и как к ним подошла Клара, и как они вдруг решили все три бросить эту жизнь.
— Я буду вас ждать, — говорила Надежда Васильевна, когда
провожала Привалова
в переднюю. — Мы еще о многом переговорим с вами… Да? Видели,
в каком
положении бедный Максим… У него какое-то мудреное нервное расстройство, и я часто сама не узнаю его; совсем другой человек.
Когда башкирам было наконец объявлено, что вот барин поедет
в город и там будет хлопотать, они с молчаливой грустью выслушали эти слова, молча вышли на улицу, сели на коней и молча тронулись
в свою Бухтарму. Привалов долго
провожал глазами этих несчастных, уезжавших на верную смерть, и у него крепко щемило и скребло на сердце. Но что он мог
в его дурацком
положении сделать для этих людей!
Вообще поляков, сосланных на житье, не теснят, но материальное
положение ужасно для тех, которые не имеют состояния. Правительство дает неимущим по 15 рублей ассигнациями
в месяц; из этих денег следует платить за квартиру, одеваться, есть и отапливаться.
В довольно больших городах,
в Казани, Тобольске, можно было что-нибудь выработать уроками, концертами, играя на балах, рисуя портреты,
заводя танцклассы.
В Перми и Вятке не было и этих средств, И несмотря на то, у русских они не просили ничего.
Лет до десяти я не замечал ничего странного, особенного
в моем
положении; мне казалось естественно и просто, что я живу
в доме моего отца, что у него на половине я держу себя чинно, что у моей матери другая половина, где я кричу и шалю сколько душе угодно. Сенатор баловал меня и дарил игрушки, Кало носил на руках, Вера Артамоновна одевала меня, клала спать и мыла
в корыте, m-me Прово
водила гулять и говорила со мной по-немецки; все шло своим порядком, а между тем я начал призадумываться.
—
Провожать ты его могла и не ходить, а смеяться над человеком
в таком
положении просто бессовестно, — выговаривал Галактион.
— Теодор! — продолжала она, изредка вскидывая глазами и осторожно ломая свои удивительно красивые пальцы с розовыми лощеными ногтями, — Теодор, я перед вами виновата, глубоко виновата, — скажу более, я преступница; но вы выслушайте меня; раскаяние меня мучит, я стала самой себе
в тягость, я не могла более переносить мое
положение; сколько раз я думала обратиться к вам, но я боялась вашего гнева; я решилась разорвать всякую связь с прошедшим… puis, j’ai été si malade, я была так больна, — прибавила она и
провела рукой по лбу и по щеке, — я воспользовалась распространившимся слухом о моей смерти, я покинула все; не останавливаясь, день и ночь спешила я сюда; я долго колебалась предстать пред вас, моего судью — paraî tre devant vous, mon juge; но я решилась наконец, вспомнив вашу всегдашнюю доброту, ехать к вам; я узнала ваш адрес
в Москве.
Предварительно Петр Елисеич съездил на Самосадку, чтобы там приготовить все, а потом уже начались серьезные сборы. Домнушка как-то выпросилась у своего солдата и прибежала
в господский дом помогать «собираться». Она горько оплакивала уезжавших на Самосадку, точно
провожала их на смерть. Из прежней прислуги у Мухина оставалась одна Катря, попрежнему «на горничном
положении». Тишка поступал «
в молодцы» к Груздеву. Таисья, конечно, была тоже на месте действия и управлялась вместе с Домнушкой.
В редких случаях, когда очень богатый и знатный господин — по-русски это называется один «карась», а у нас Freier, — когда он увлечется вами, — ведь вы такая красивая, Тамарочка, (хозяйка поглядела на нее туманными, увлажненными глазами), — то я вовсе не запрещаю вам
провести с ним весело время, только упирать всегда на то, что вы не имеете права по своему долгу,
положению und so weiter, und so weiter… Aber sagen Sie bitte [И так далее, и так далее…
— А ведь и
в самом деле, — вмешался Лихонин, — ведь мы не с того конца начали дело. Разговаривая о ней
в ее присутствии, мы только ставим ее
в неловкое
положение. Ну, посмотрите, у нее от растерянности и язык не шевелится. Пойдем-ка, Люба, я тебя
провожу на минутку домой и вернусь через десять минут. А мы покамест здесь без тебя обдумаем, что и как. Хорошо?
Я, конечно, не вдруг бы решился и прежде не один час
провел бы
в мучительном
положении.
По просухе перебывали у нас
в гостях все соседи, большею частью родные нам. Приезжали также и Чичаговы, только без старушки Мертваго; разумеется, мать была им очень рада и большую часть времени
проводила в откровенных, задушевных разговорах наедине с Катериной Борисовной, даже меня высылала. Я мельком вслушался раза два
в ее слова и догадался, что она жаловалась на свое
положение, что она была недовольна своей жизнью
в Багрове: эта мысль постоянно смущала и огорчала меня.
Графиня, воротясь из-за границы, не успела еще
в эту зиму
завести в Петербурге больших связей и основать свое
положение, как хотела и рассчитывала.
— А то, что какое же мое, несмотря на все это,
положение? Несмотря на все это, я, — говорит, — нисколько не взыскан и вышел ничтожеством, и, как ты сейчас видел, я ото всех презираем. — И с этими словами опять водки потребовал, но на сей раз уже велел целый графин подать, а сам
завел мне преогромную историю, как над ним по трактирам купцы насмехаются, и
в конце говорит...
Правда (вновь старается прикрыть наготу. Публика гогочет: правда твоя, свинья! Изменники! изменники! Некоторые из публики требуют, чтоб Правду
отвели в участок. Свинья самодовольно хрюкает, сознавая себя на высоте
положения.
— Пойдемте, барчук, я вас
проведу, — сказал он, поворачиваясь назад и, по-видимому, сразу угадав мое
положение, — батюшка
в утрени, он скоро пожалует.
Князь Шеин, несмотря на свое видное
положение в обществе, а может быть и благодаря ему, едва
сводил концы с концами.
— Покуда — живи! — сказала она, — вот тебе угол
в конторе, пить-есть будешь с моего стола, а на прочее — не погневайся, голубчик! Разносолов у меня от роду не бывало, а для тебя и подавно
заводить не стану. Вот братья ужо приедут: какое
положение они промежду себя для тебя присоветуют — так я с тобой и поступлю. Сама на душу греха брать не хочу, как братья решат — так тому и быть!
— Не просите-с, — сказал он твердо, — ибо я для того собственно с вами и знакомство
свел, дабы казенный интерес соблюсти! Какой он смотритель-с! Он сейчас же первым делом всю провизию с базара к себе притащит-с! Последствием же сего явятся недоимщики-с. Станут говорить: оттого мы податей не платим, что помпадуршин отец имение наше грабит.
В каком я тогда
положении буду? Недоимщиков сечь — неправильно-с; родителя вашего казнить — приятно ли для вас будет?
Он старается замять всякий разговор, он даже избегает всех взоров… И только, быть может, через сутки, уже на последних станциях к Петербургу, он разгуляется настолько, чтоб открыть свое действительное
положение и поведать печальную историю своей отставки. Тогда с души его спадет бремя, его тяготившее, и из уст его впервые вырвется ропот. Этот ропот начнет новую эпоху его жизни, он наполнит все его будущее и
проведет в его существовании черту, которая резко отделит его прошедшее от настоящего и грядущего.
— Имею честь представиться: Андрей Иваныч… Слышали?.. Хе-хе… До некоторой степени ваш хозяин, то есть я-то тут ни при чем, а все Агриппина, да. Так вот видите ли… гм… да… Я
провожаю в Шувалово одну даму… да… моя дальняя родственница… да… Так вы того…
В случае, зайдет разговор, ради бога не проболтайтесь Агриппине… Она такая нервная… Одним словом, вы понимаете мое
положение.
При вытаскивании крупной рыбы без сачка, увидев и услышав ее, надобно подводить к берегу, особенно крутому,
в таком
положении, чтобы голова рыбы и верхняя часть туловища были наружи и приподняты кверху: само собою разумеется, что это можно сделать с толстой крепкой лесою,
в противном случае надобно долго
водить рыбу сначала
в воде, потом на поверхности и подтаскивать ее к берегу очень бережно, не приподымая уже головы рыбьей кверху, и потом взять ее рукою, но непременно
в воде.
Заводи, заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто;
в противном случае надобно удить на весу и на несколько удочек; они берут тихо и верно: по большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз, плывет с своего места
в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится к берегу — это линь; он взял
в рот крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного, как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и
в таком
положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить;
в противном случае он способен пролежать камнем несколько времени на одном и том же месте.
— Таня, — воскликнул он, — если бы ты знала, как мне тяжело видеть тебя
в этом
положении, как ужасно мне думать, что это я… я! У меня сердце растерзано; я сам себя не узнаю; я потерял себя, и тебя, и все… Все разрушено, Таня, все! Мог ли я ожидать, что я… я нанесу такой удар тебе, моему лучшему другу, моему ангелу — хранителю!.. Мог ли я ожидать, что мы так с тобой увидимся, такой
проведем день, каков был вчерашний!..
— Они тебе, братец, подходят по твоему
положению в обществе больше других… Ведь не можешь ты
завести роман с дамой или девушкой приличного общества, согласись?
В это время Львов узнал о ее
положении и поспешил к ней. Соня обрадовалась ему, как родному, и, узнав, что отец с труппой
в Моршанске и что
в Тамбове, кроме дворника Кузьмы с собакой Леберкой,
в театре никого нет, решила поехать к отцу по совету Львова. Он
проводил ее — Соня была слаба и кашляла кровью.
К тому же
в городе у меня была дурная репутация оттого, что я не имел общественного
положения и часто играл
в дешевых трактирах на бильярде, и еще оттого, быть может, что меня два раза, без всякого с моей стороны повода,
водили к жандармскому офицеру.
Глумов. Гуляет
в саду с молодыми людьми. Вот вам доказательство, что я женюсь не по склонности. Мне нужны деньги, нужно
положение в обществе. Не все же мне быть милым молодым человеком, пора быть милым мужчиной. Посмотрите, каким молодцом я буду, каких лошадей
заведу. Теперь меня не замечают, а тогда все вдруг заговорят: «Ах, какой красавец появился!» — точно как будто я из Америки приехал. И все будут завидовать вам.
— Кутит!.. Безобразничает!.. Этот ходатай по их делам, Грохов, опять
свел его с прежнею привязанностью! Они все втроем пьянствуют; у Олухова два раза была белая горячка… Я по нескольку дней держал его
в сумасшедшей рубашке! Можете вообразить себе
положение Домны Осиповны: она только было поустроила свою семейную жизнь, как вдруг пошло хуже, чем когда-либо было. Я просто советую ей уехать за границу, как и сделала она это прежде.
— Кстати еще одна просьба. Я знаю, ты рассердишься, но моя обязанность предупредить тебя… Извини, Николай Степаныч, но все наши знакомые и соседи стали уж поговаривать о том, что ты очень часто бываешь у Кати. Она умная, образованная, я не спорю, с ней приятно
провести время, но
в твои годы и с твоим общественным
положением как-то, знаешь, странно находить удовольствие
в ее обществе… К тому же у нее такая репутация, что…
И вот я заснул: отлично помню эту ночь — 29 ноября, я проснулся от грохота
в двери. Минут пять спустя я, надевая брюки, не
сводил молящих глаз с божественных книг оперативной хирургии. Я слышал скрип полозьев во дворе: уши мои стали необычайно чуткими. Вышло, пожалуй, еще страшнее, чем грыжа, чем поперечное
положение младенца: привезли ко мне
в Никольский пункт-больницу
в одиннадцать часов ночи девочку. Сиделка глухо сказала...
Наконец Андрей Филиппович, вероятно желая пощадить чувствительность седовласого старца,
отвел господина Голядкина немного
в сторону и оставил его, впрочем, кажется,
в совершенно независимом
положении.
Оголтелый, отживающий, больной, я сидел
в своем углу, мысленно разрешая вопрос: может ли существовать
положение более анафемское, нежели
положение российского дворянина, который на службе не состоит, ни княжеским, ни маркизским титулом не обладает, не заставляет баб
водить хороводы и,
в довершение всего, не имеет достаточно денег, чтобы переселиться
в город и там жить припеваючи на глазах у вышнего начальства.
Если ему случалось быть с ровными себе, он был еще человек как следует, человек очень порядочный, во многих отношениях даже не глупый человек; но как только случалось ему быть
в обществе, где были люди хоть одним чином пониже его, там он был просто хоть из рук вон: молчал, и
положение его возбуждало жалость, тем более что он сам даже чувствовал, что мог бы
провести время несравненно лучше.
Выслушав такое решение, Акакий Акакиевич печальный побрел
в свою комнату, и как он
провел там ночь, предоставляется судить тому, кто может сколько-нибудь представить себе
положение другого.
Ввиду всех этих обстоятельств я положительно тосковал о Половинке и поторопился уехать
в Нижне-Угловский завод, где и пробыл дней десять; когда я вернулся
в Пеньковку, то нашел все
в том же
положении,
в каком оставил, только Мухоедов был совсем неузнаваем — был скучен, печален и
проводил почти все свое время
в заводе.
Вечер прошел довольно скучно; хозяйка грустила, что она должна будет расстаться с Юлией, которая должна одна,
в таком ужасном
положении, проехать такое длинное пространство, и, наконец, придумала сама
проводить несчастную жертву хоть до губернского города.
Цель его состояла
в том, чтобы всё больше и больше освобождать себя от этих неприятностей и придать им характер безвредности и приличия; и он достигал этого тем, что он всё меньше и меньше
проводил время с семьею, а когда был вынужден это делать, то старался обеспечивать свое
положение присутствием посторонних лиц.
Упомянув сначала о запрещении 1796 года, указ продолжает: «Но как, с одной стороны, внешние обстоятельства, к мере сей правительство побудившие, прошли и ныне уже не существуют, а с другой — пятилетний опыт доказал, что средство сие было и весьма недостаточно к достижению предполагаемой им цели, то по уважениям сим и признали мы справедливым, освободив сию часть от препон, по времени соделавшихся излишними и бесполезными, возвратить ее
в прежнее
положение…» Далее, после разрешения вновь
заводить вольные типографии и печатать
в них всякие книги с освидетельствованием Управы благочиния,
в указе повелевается — «цензуры всякого рода,
в городах и при портах учрежденные, яко уже ненужные, упразднить» (П. С. З., № 20139).
Упоенный ожившим счастьем, я не выходил из гостиной, увивался около жены и, почитая, что бывшая мрачность происходила
в ней от ее
положения… радовался, что по вкусу пришлись ей гости, и она вошла
в обыкновенные чувства; а потому, питая к ним благодарность за приезд их, я бесперестанно занимал их то любопытным рассказом о жизни моей
в столице Санкт-Петербурге, об актерщиках и танцовщицах, то
водил их на гумно или чем-нибудь подобным веселил их.
Сначала я принял умное
положение Павлуся: глаза установил
в потолок и руки отвесил, но, услыша вопрос, должен был поскорее руки запрятать
в карманы, потому что я, следуя методу домине Галушкинского, весь арифметический счет производил по пальцам и суставам. Знав твердо, что у меня на каждой руке по пяти пальцев и на них четырнадцать суставов, я скоро сосчитал восемь и семь и, не
сводя глаз с потолка, отвечал удовлетворительно.
Объем его позволял автору коснуться всех сторон развития древней и новой Руси, систематически
провести свои воззрения на русскую цивилизацию, представить
в стройной картине то
положение,
в какое наконец приведено наше отечество
в настоящее время непрерывным ходом своего исторического развития.
18) Милославский
провел большую часть ночи, размышляя о своем
положении, которое казалось ему вовсе незавидным (стр. 108). Последние слова похожи на шутку, а Юрий был
в ужасном состоянии.
Она постоянно
проводила время лежа на печке; изменяла своему
положению, залезая иногда
в самую печку, когда уж невмочь подступало к пояснице.
Засыпаю под плащом на палубе и вижу фигуры баронессы и Лины на берегу, как они меня
провожали и махали мне своими платками. Лина плакала. Она, наверно, и теперь иногда плачет, а я все-таки представляю себе, будто я нахожусь
в положении сказочного царя Салтана. а моя теща Венигрета Васильевна — «сватья баба Бабариха», и что она непременно сделает мне страшное зло: Никитку моего изведет, как Бабариха извела Гвидона, а меня чем-нибудь на всю жизнь одурачит.
Ефимка бывал очень доволен аристократическими воспоминаниями и обыкновенно вечером
в первый праздник, не совсем трезвый, рассказывал кому-нибудь
в грязной и душной кучерской, как было дело, прибавляя: «Ведь подумаешь, какая память у Михаила-то Степановича, помнит что — а ведь это сущая правда, бывало, меня заложит
в салазки, а я
вожу, а он-то знай кнутиком погоняет — ей-богу, — а сколько годов, подумаешь», и он, качая головою, развязывал онучи и засыпал на печи, подложивши свой армяк (постели он еще не успел
завести в полвека), думая, вероятно, о суете жизни человеческой и о прочности некоторых общественных
положений, например дворников.
И держался он с нею особенно, кланялся очень низко,
водил ее под руку к столу и посылал ей летом через сторожа цветы, но наедине оставаться с нею избегал, из опасения поставить ее
в неловкое
положение.